Как Бог заставил меня пойти на парламентские выборы

В воскресенье были выборы, а в предыдущую субботу шел спектакль по моей пьесе. Я волновалась, ни о чем другом думать не могла. Зашла в театре в туалет и забыла там сумочку с паспортом. Спектакль, потом обсуждение, там еще спонсор объявился. Когда я опомнилась, сумочки уже и след простыл. Денег в ней не было, а вот паспорт и книжка записная с телефонами были. Особенно, конечно, меня волновала потеря паспорта. Так неудобно будет его восстанавливать: справку из милиции в том районе, где спектакль шел, потом ехать в милицию в Подмосковье к родителям, где я прописана, там еще в ЗАГСе очередь стоять, да и ждать. А куда мою дочку двухлетнюю девать?  Не с ней же по милициям таскаться. «Ах, - подумала я, - не буду думать об этом сегодня. Еще пару недель не буду думать».

И вот лежу я себе на диване во вторник. Машка спит, мое законное время почитать и подумать. И не могу расслабиться: что-то свербит внутри, беспокойство одолевает. Стала я рыться в глубинах подсознания: что это может быть такое. Поняла: паспорт. Теперь еще это зуд душевный мне покоя не даст. Куда торопиться-то. Понадобится паспорт и сделаю. Но беспокойство не проходило. Пришлось опять нырять в подсознание. И вдруг меня осенило: выборы ведь в воскресенье, я же хотела вроде пойти проголосовать.

Я обычно ходила на избирательный участок. По крайней мере уж на парламентские и президентские – всегда. Если только не мешали обстоятельства. Ведь мне чтобы голосовать надо в Подмосковье ехать. Я и в это раз собиралась, но подумала, что, видимо, не получится. Паспорта-то нет у меня.

«Как это не получиться?» - спросил меня настойчивый голос, но уже не из подсознания, а очень четко и ясно, из самого ближайшего сознания. «Еще только вторник, время есть».  «Это разве называется «время есть», - ответила я. – Ты знаешь, сколько вся эта тягомотина будет длиться? Да и вряд ли мой голос что-нибудь решит. Они все равно не пройдут, те, за кого я голосовать собиралась.  Не пустят их. А душой я за них, конечно».

«А ты не за них, а за себя отвечаешь. Пойди, сделай паспорт и проголосуй».

Пришлось мне встать с дивана, позвонить родителям, договориться, чтобы они взяли Машу. Сначала я поехала в Подмосковье, потом снова в Москву. Звоню приятелю, режиссеру того самого спектакля, он в том районе знает, где милиция находится, и говорю: отвези меня, пожалуйста, в милицию, мне нужно справку о потере паспорта взять.

Он меня повез. Хорошо, что я не одна была, это место не для дам. В тот день облава была на тех, кто без регистрации. Полный обезьянник народу, а все  новые пребывают. До меня дела никому нет: жди.  Дали мне эту справку в конце концов, но я на нее целый день потратила.

Приехала в Подмосковье. Прихожу к милиционеру там. Не с первого раза застала, они там не часто бывают. Но когда наконец он был на месте, то даже не поднял глаза  на меня, когда я вошла. Так и продолжал что-то писать, пока я с ним разговаривала. Я ему сообщаю: «Мне паспорт срочно». Он мне: «Ждите пару недель». Я ему: «Не могу, мне сейчас нужно». Он мне: «Зачем так срочно?» А я ему: «Проголосовать хочу». Тут он от писанины своей оторвался и на меня долгим взглядом посмотрел.

«М-да, ладно».

Дал он мне какую-то справку, сказал, что ее должны в избирательном участке принять. Про то, как паспорт получать, и не упомянул даже, словно знал наперед, как дело обернется.

Пришла я домой из милиции, не успела даже куртку и сапоги снять, у меня звонок по телефону. Нашлась моя сумка с паспортом и записной книжкой. Надо же  такому случиться! И зачем же я два дня на эту беготню потратила?

Я довольно скоро поняла, зачем. Я должна была доказать, что мое избирательное право для меня кое-что значит, и доказать не словами, а конкретными делами. С тех пор, если я могу что-то сделать для того, чтобы изменить ситуацию к лучшему – я делаю. Часто сквозь стиснутые зубы и без особой охоты, иногда преодолевая препятствия и непонимание людей вокруг и главное, без всякой надежды, что мне кто-нибудь когда-нибудь за это «спасибо» скажет. Я и сама частенько спрашиваю себя: зачем все это?  Но ответ-то известен. В какой-то момент, может после той бессонной ночи, когда я простила всех правителей России от княгини Ольги до Путина за все их ошибки, особенно всех тиранов и самодуров, я стала ощущать себя частью мистического тела. Не только церкви, об этом я давно знала. Но и своего города, свой страны в ее границах, даже всего мира. Все мы сильно связаны и разделяем судьбу друг друга, хотя нам часто кажется, что мы можем быть сами по себе. К сожалению или к счастью, это невозможно.

Что будет на следующих парламентских выборах, я не знаю. В это время  мы все еще будем в Америке. Если в Чикаго нет русского консульства, то нам придется ехать в Нью-Йорк, а на это уйдет куча времени и денег. Но я знаю, что если откажусь от свого голоса, то буду чувствовать себя плохо. Так что, видимо, придется поехать.